Отсюда:
vk.com/topic-64483458_29689783?offset=1000Продолжение записей о "Ричарде II" из ленты ВК.
К посту
sholay.diary.ru/p207673101.htmНаташа ЗайцеваIII (Остановите меня, когда надоем..)
(Кусочек про сцену у Гонта)Сцена у Гонта. Новый Гонт, Джулиан Гловер, хорош, его монолог про Англию великолепен… Так здорово, что он начинает его читать совсем умирающим, а в процессе его как будто слова исцеляют, как будто его восторг и любовь к стране дают ему силу – поэтому он и нанизывает все эти поэтические имена одно на другое. И Йорк, который стоит рядом, одновременно и волнуется за него, и умиляется его словам…
Когда Гонт начинает обвинять Ричарда, безумно интересно наблюдать реакцию короля. Потому что тут, именно в сценах со старшими, его непроницаемость разрывается – сначала в разговоре с Гонтом, потом на монологе Йорка.
Гонта он слушает спокойнее, чем в записанной версии, но с явной ненавистью. И срывается каждый раз на разных словах. (Причем в первый раз мне вообще показалось, что Гонт был не подготовлен, к тому, что его почти перебили😄 ) Иногда на «Landlord of England art thou now, not king», а иногда – еще и раньше. И ярость его захлестывает постепенно, и в конце концов он уже не может сдерживаться. Гонта он хватает так, что даже страшно становится. Однако, когда отпускает – встряхивает пальцами, как будто такое сильное физическое напряжение болезненно для нежных королевских ручек. Это интересная деталь (сохранившаяся с прошлого раза), потому что она уже здесь показывает, что внутренняя сила Ричарда значительно выше, чем физическая. Потом это отзовется и в сцене на берегу, и в сцене отречения и в тюрьме, конечно, главным образом.
читать дальшеКогда Гонт произносит свои слова проклятия:
«Live in thy shame, but die not shame with thee!
These words hereafter thy tormentors be!» -
и уходит, королева почему-то бросается к Ричарду, хватает его за руку. Чтобы удержать или чтобы поддержать? – понять сложно. Потому что Гонта уводят, и Ричард сначала даже ничего ему не отвечает, просто смотрит вслед. Но королева неизменно подбегает в этом моменте к мужу. Интересно. Иногда мне казалось, что ей хочется удержать Ричарда от новой вспышки ярости. А иногда – что ее пугает это проклятие-пророчество и ей хочется успокоить, поддержать любимого. Так или иначе, у нее не выходит ни то, ни другое. Он ее попросту не замечает. На встрече 16 числа Дэвид сказал, что ему всегда безумно жалко своих королев, потому их приходится весь спектакль попросту игнорировать. «Она так старается, переживает, она хочет помочь, а ты ее всю дорогу вообще не замечаешь!» И как раз про этот момент он обмолвился, что королева подбегает к мужу именно «чтобы помочь». Да только это бессмысленно…
Когда докладывают о смерти Гонта и Йорк начинает плакать, Ричард как будто с искренней симпатией его успокаивает. И от его мудрых и грустных слов Йорк начинает всхлипывать все тише, тише, и ты почти веришь каждый раз, что Ричард действительно тронут. Но потом идет это «So much for that» и т.д., и с одной стороны ты чувствуешь досаду на него за то, что он опять обманул тебя, а с другой стороны не можешь не смеяться и не радоваться, что он не обманул тебя, и не пошел поперек себя самого. Что поделать, такой вот приятный засранец.))) Повторюсь: так как симпатии ни к Болингброку, ни к Гонту здесь не возникает, то не возникает и сильного осуждения поступка Ричарда. Скорее, ты вместе с Йорком начинаешь ждать скорой беды…
Когда Ричард слушает отповедь Йорка, он немного напоминает — сначала — мальчишку, которого распекает любимый учитель. Особенно, когда Йорк заводит речь об отце Ричарда, о том, как он на него похож лицом — Ричард так улыбается... На короткое мгновение он улыбается так, как будто ему приятно это сравнение. Но Йорк тут же обрывает себя — и обрывает улыбку Ричарда, выводя сравнение не в его пользу. Но Ричард даже ничего не говорит ему в ответ, не возражает. Только потом это «Think what you will» - сама реплика: будто бы он вовсе не слышал его слов, но те эмоции, которые у него на лице были видны до этого, говорят, что нееет, все он слышал, все прочувствовал, но он король, и его воля закон и чужие слова ему — не указ.
В этой сцене еще очень интересно, как выбирает сторону Омерль... Ну, то есть он так-то с Ричардом, но как бы пассивно, не ссорясь с другими. А вот здесь ему буквально приходится решить раз и навсегда, «либо ты с ним, либо с нами». Как он стоит рядом с королем, когда тот только появляется. Как потом бросается утешать плачущего отца после «So much for that» Ричарда... (*Надо заметить этот момент, потому что дальше дважды, после тяжелых сцен — сцены в замке Флинт и сцены отречения — Йорк протягивает руки к сыну, чтобы утешить его и получить его утешение, и Омерль оба раза его отталкивает. В образе Омерля очень много детского (несмотря на то, что в этой версии Омерль правда более... гм... мужественный, с бородой это своей и вообще). Нежность и жалость к отцу сменяются в нем детской жестокостью, появляющейся от обиды, злости на отца и его «предательство»). Как не останавливает Ричарда, когда тот отдает приказ забрать имущество Гонта. И самый мощный (самый «в лоб») момент — когда все уходят, а он остается один с этими тремя союзниками Болингброка, Нортумберлендом и компанией: как они наступают на него и он убегает вслед за Ричардом... Вообще интересно, это же должно было насторожить Омерля против них, должен же он был как-то попытаться вразумить Ричарда? (но это уже вопрос за гранью художественного произведения =) )
(Кусочек про Йорка)
Очень хорош Оливер Форд Дэвис... Даже не знаю, что про него говорить, потому что это как аксиома — он просто великолепен и все.))) Играть эту трогательную комичность в тех сценах, где как бы уже вовсю идет трагедия, да играть ее так, чтобы это не рушило напряжение, а надстаивало над ним второй уровень, не отвлекало зрителя, а заставляло его глубже проникать в характеры героев и отношений между ними... Это потрясающе просто. За счет чего Йорк сохраняет свою нейтральность? Почему Ричард, уезжая на войну, оставляет его лордом-протектором, несмотря на то, что только что выслушал его обвинительную речь? Почему потом он не обвиняет его в своих несчастьях? - Все эти вопросы разрешаются в самом образе Йорка, который создал Оливер Форд Дэвис. В нем трагедийность встречается с комичностью, и первая не разрешается, не нейтрализуется во второй, но и не может ей помешать. Точно так же в нем глубина и мудрость сочетаются со слабостью. И все эти качества настолько живые, жизненные и такие естественные в этом человеке... А разве можно винить жизнь за то, что она жизнь? Винить человека за то, что он просто человек?
(*Впрочем, во время первого спектакля, 7-го числа, я почему-то поймала себя на мысли, что «обижена» на Йорка, что виню его.)) Но это чисто эмоциональное, вовсе не логическое и не эстетическое восприятие. Расскажу потом подробнее, если не забуду.)
Я все чувствовала в его образе что-то знакомое, даже родное. То ли это неосознанное ощущение, то ли он напоминал мне кого-то из любимых наших русских актеров. Все думала, кого. Может, Леонида Броневого в Ленкоме? Та же милая ворчливость, комичность с серьезным лицом., спокойная мудрость... Но нет: Броневой уже давно, выходя на сцену, играет себя. Он выходит, и зал разражается аплодисментами: мол, вот, Броневой вышел. Оливер Форд Дэвис выходит на сцену, и ты видишь абсолютно живого Йорка, вылепленного из Оливера Форд Дэвиса...
Наталья Фоминцева
Наташа, был еще момент: когда Йорк начинает плакать, Омерль подбегает к нему, поднимает, утешает и одновременно как бы вступает в немой диалог с Ричардом, знаками показывает ему: "Он разволновался, бывает, сейчас я все улажу". (Рикс тоже подходил к отцу, но там у них контакт был короче и никакого взаимодействия с королем не было). Кстати, момент, когда Нортумберленд и компания как бы прогоняют Омерля в скрининге тоже был.
Мне в этой сцене Гонт показался не слишком больным, потому что почти все свои слова сказал стоя на ногах (очень не хватило момента, когда Ричард его за грудки со стула поднимает и трясет - тут просто тряс, без "подъема").
Момент с королевой: когда фавориты тащат сокровища Гонта, королева бежит к Буши, как будто пытается его остановить. И вообще она эту сцену хорошо отыграла - фраза Ричарда в финале "че ты грустная такая" была очень в тему.
очень классная сцена - уже когда заговор в разгаре, Йорк встречается с Болингброком и компанией и начинает их распекать как мальчишек. Болингброк там пытается свою речь начать раза три - Йорк его прерывает (на скрининге этого не было, кажется). И еще у одного из сторонников Болингброка выражение лица было в момент речи Йорка совершенно уморительное, в стиле "Папа, я варенье не ел!! Это младший брат съел!
...и еще бы момент на скриниге (в новой версии его не было конечно) - когда гроб притаскивают, Болинброк перед ним присаживается и так легко к нему прикасается, к бортику, как будто хотел прикоснуться к Ричарду, но не решился. Мне показалось, у него все же были какие-то чувства к Ричарду (как минимум перед его величием он преклонялся, невольно), он на него снизу вверх явно смотрел всю дорогу, и трон ощущал не своим местом (Болингброк Бриттона - нет, он и на троне сидел по хозяйски, смотрелся на нем лучше).
И немного прекрасного про исторического Ричарда (давно я сюда с этой темой не приходила, ага). Читаю про Генриха4, соответствие шекспировского текста и историческим реалиям. Нашла неожиданное - оказывается Хотспер, сын Нортумберленда, который по истории был старше, чем у Шекспира (собственно старше Ричарда на несколько лет) с кем-то там воевал (личные феодальные разборки были) и попал в плен. И угадай какой король его за большие деньги из этого плена выкупил. За десять лет до низложения, в котором активную роль сыграл Нортумберленд и сам Хотспер.
... ну, начать стоит с того, что сам Нортумберленд по истории был никто и звать никак, ему Ричард надавал титулов и сделал человеком по факту. А, ну и принца Хэла двенадцатилетнего в рыцари посвятил, пока его папа-Болингброк восстание устраивал.
Little Kitty
огромное спасибо авторам отчетов, так много и подробно писать это невероятное терпение нужно. я попроще но пару слов черкану
королева не понравилась, в первую очередь голосом. мелковата и суховата. а новый Болинброк очень интересный и очень непростой, действительно равный соперник Ричарду. и сцена отречения превращается из циркового фарса в фарс судебный. из-за этого мне показалось что вся драматургия спектакля "поехала", и играть великую трагедию в сцене отречения уже как бы и неуместно. спектакль трехлетней давности был о схождении мирском - и возвышении духа, теперь он гораздо ближе к исторической хронике - показано, какая вся эта политика мелочное, склочное и грязное дело, и чистым не уйдет никто. фигура Йорка в таком случае начинает вырисовываться гораздо значительнее (очередное браво ОФД, великолепный актер), потому как благообразный с виду и изворотливый по сути Йорк - просто квинтэссенция происходящего. ну и конечно браво ДТ, который тонко чувствует атмосферу этого нового спектакля. его новый Ричард взрослее, серьезнее, расчетливее, в нем практически нет истерики и метаний, а есть холодная злость, презрение и в редкие минуты несдержанности - дикая ярость (те самые три стука - это буквальное "бесит!!!!" - точнее, "вы все меня тут за...ли"). поэтому и сцена отречения - это не минута осознания и переломный момент, а расчетливый актерский выпад свергнутого короля, который страстно желает, чтобы последнее слово осталось за ним, потому что не может, не хочет проигрывать вчистую. и в такую сцену гораздо органичнее вписывается то самое знаменитое "а ну-ка повтори". но Ричард приходит к трагедии все равно. только смещается она теперь на самый конец, на сцену в темнице и действует очень сильно. потому что сцена смерти подана как что-то, чего не должно быть. но оно происходит, и это как "начало конца" - легитимный король убит, порядок престолонаследия нарушен, и теперь кто шустрее, тот и следующий носитель короны, становитесь в очередь, бравые рыцари.