Миниатюра из хроник Жака Фруассара. Называется "Томас Маубрей бросает тень подозрения на Генриха Ланкастера". Какой Болингброк однако тут кокетливый! В шляпке и глазки в пол.
"Мы все постепенно осознаём масштаб потери с уходом Дэвида. Семья Джонс потеряла мужа и отца. Те, кто был близок к нему потерял дорогого друга. А мир потерял человека и артиста невероятного таланта... Как сказала Энни, вклад Дэвида, его влияние на популярную музыку не имеет равных. Он был живым определением того, что можно назвать словом "икона". И я глубоко тронут честью, предоставленной мне принять эту награду за Дэвида и его семью сегодня. В последние годы Дэвид редко говорил о музыке, но в один из тех редких моментов он красноречиво объяснил: "Музыка подарила мне более 40 лет невероятного жизненного опыта. Я не могу сказать, что она приуменьшила жизненные неприятности или трагедии. Но она была моим компаньоном в те моменты, когда я был одинок, она стала моим потрясающим способом общения, когда мне хотелось прикоснуться к живой душе. Она стала дверью в мир моих ощущений и одновременно домом, в котором я жил".
На протяжении своей карьеры Дэвид изменил представление о медиа. Как в музыке так и в жизни он подчеркивал важность оригинальности, экспериментирования, исследования. И своим весьма уникальным способом он также напомнил нам не смотреть на себя столь серьезными глазами (аплодисменты...). Дэвид был веселым, мы очень много смеялись вместе, и мне будет этого очень не хватать. Я помню, когда несколько лет назад мы стояли на углу улицы, и к нему подошёл огромный парень рокерского типа, весь в коже, и попросил автограф. После того как парень ушёл, Дэвид сказал, что парень будет разочарован. Я спросил, почему? Дэвид ответил: "потому что я подписался "Гэри Олдман"
Он всегда был позитивен и я не разу не слышал от него жалоб". Я могу вам сказать, что Дэвид принял болезнь с невероятным мужеством, достоинством и даже юмором (аплодисменты). Даже в таких тяжелых обстоятельствах, когда он рассказал мне плохие новости о своей болезни, он добавил, что есть и хорошие новости: "у меня снова появились мои скулы". Он был самой добрейшей душей с самыми лучшими скулами... Дэвид, ты был смертен, но твой потенциал был сверхчеловеческим. Твоя замечательная музыка продолжает жить. Мы любим тебя и благодарим."
Юля привезла мой экземпляр "Гамлета". Томительному ожиданию конец. Зато теперь другая проблема: не могу убрать в шкаф. Хочется держать книгу поближе. Подержать в руках, открыть, полистать... И не спеша читать. Г-м... Словно я не видела, как он рождался, сама не участвовала в этом... Все таки какие разные ощущения дарят книги. Одно - на экране компьютера, другое - когда держишь в руках ее напечатанной на бумаге.
Пост любви к Альфреду. Дилогия Тима Бёртона о Бэтмене, и фильмы, последовавшие за ней - созданные под руководством уже другого режиссёра, в другом стиле, с другими актёрами в образе Брюса Уэйна, но существующие всё в той же вселенной - объединялись в моём детстве, моей памяти и моей привязанности к ним вовсе не фигурой отважного мстителя в черном крылатом костюме. Они объединялись этим потрясающим человеком - Альфредом Пеннивортом - которого воплотил на экране Майкл Гоф:
Бэтмен мог меняться, мог менять характер, друзей и подруг, но до тех пор, пока знакомый мне с детства Альфред приносил ему чай, я беспрекословно верила, что вижу перед собой на экране Брюса Уэйна. Потому что Альфред не мог ошибаться. Он был... верным. Он был заботливым. Он был понимающим. И абсолютно лишенным собственной жизни. Если бы меня спросили, чем занимается Альфред в те секунды, когда не исполняет поручения Брюса Уэйна (не готовит ему ужин, не следит за его расписанием, не встречает его у порога, не приносит ему суп), я бы сказала, что он растворяется в воздухе, едва переступая порог бэт-пещеры - растворяется до тех пор, пока звон серебряного колокольчика или рассеянный оклик Брюса не воплощает его обратно, во имя свершения славных дел. И это было привычно. В детстве это было правильно.
А потом случился перезапуск. И если к смене лица у Бэтмена мне было не привыкать, то перспектива нового Альфреда меня тревожила не на шутку: вместе с Майклом Гофом из фильма уходили не только былые огрехи истории. Из фильмов уходило моё детство. И приходил Майкл Кейн.
Теперь, когда трилогия Нолана позади, я понимаю, что его Альфред стал мостиком, переходом между образом Майкла Гофа и персонажем, которого воплотит на экране Джереми Айронс: Альфред Кейна уже не исчезает, выходя за дверь, он живёт. читать дальшеОн по-прежнему дворецкий, следящий за расписанием и готовящий Брюсу завтрак, но за плечами его видна история, бурная молодость и непростая жизнь. Именно Майкл Кейн впервые заставил меня увидеть в Альфреде не функцию, а полноценного персонажа, за которого переживаешь не чувствами Брюса (если Альфреда не будет, кто же позаботится о мистере Уэйне?), а своими собственными. Благодаря Майклу Кейну, Альфред стал для меня живым. И ему стало больно. А вслед за ним, больно стало и мне. Впервые я увидела, не "кто такой Альфред для Брюса", а кем является Брюс для Альфреда. Бессменный дворецкий семьи Уэйнов всегда казался скалой, монолитом, стоящим у Темного Рыцаря за плечом, всегда готовым помочь, подсказать и спасти, никогда не подводящим, все умеющим и всё знающим, но никогда раньше я не задумывалась о том, что происходит с ним, когда закрываются двери, через которые Брюс Уэйн снова и снова устремляется в ночь, надевая личину Бэтмена. Никогда не задумывалась, а теперь - увидела. Увидела в глазах Альфреда, сидящего за рулем машины, на заднем сидении которой, корчится единственный дорогой ему человек, безуспешно борющийся с действием медленно растекающегося по венам токсина. И увиденного было достаточно, чтобы на долю секунды возненавидеть Брюса Уэйна, заставившего Альфреда это пережить.
Когда Зак Снайдер сообщил, что в следующем фильме о Супермене мы увидим Бэтмена, объявления актёра на роль Альфреда я ждала почти так же сильно, как и новое воплощение Брюса Уэйна. Почти так же сильно - и с гораздо большей опаской: если будущий образ Бэтмена был приблизительно понятен, то решение роли Альфреда виделось мне гораздо более туманным. Будет ли он лишь декорацией в поместье Уэйнов? Станет ли молчаливым исполнителем, превратится ли в активного помощника или выберет путь свободного консультанта? Мне так хотелось, чтобы все изломы и грани, принесённые в образ Альфреда Майклом Кейном, не пропали даром, сохранились, стали бы фундаментом нового, по-настоящему живого героя. И мироздание услышало. И повелело создателям включить в актерский состав Джереми Айронса.
Для меня его так преступно мало в трейлерах - и ещё меньше, подозреваю, будет в фильме, учитывая количество супергероев на миллиметр пленки - но даже сейчас я вижу, насколько он будет другим. Новый Альфред выглядит жестче, решительнее и злее. И если в исполнении Майкла Кейна, дворецкий казался не только голосом рассудка, но и остатками идеи осторожности и самосохранения, одним своим присутствием напоминая Брюсу, что неплохо было бы хотя бы чуть-чуть, время от времени, себя беречь, то Альфред в исполнении Джереми Айронса пока что видится мне скорее не столько сдерживающим, сколько поддерживающим творящееся безобразие элементом. И там, где персонаж Майкла Кейна сказал бы: "Остановись!", герой Джереми Айронса невозмутимо скомандует: - Прыгай.
Henry IV, RSC, часть 1. Песни, которую поет Ниа Гвин, у Шекспира в тексте нет. Равно как и всего, что говорит леди Мортимер - у барда просто стоит ремарка "говорит по валлийски" (поэтому конечно ужасно интересно, что за текст произносит на сцене актриса). Музыку к песне Gwyry Dir Oeddunn написал композитор Пол Инглишбай, автор саундтреков ко многим спектаклям RSC. У песни есть второе название - A Virgin Pure (Пречистая дева). А Ниа Гвин во второй части "Генриха" была совершенно прекрасной Долл Тершит (а какой у них дуэт с Шером!). К сожалению, этой зимой в Лондоне мы Ниа не увидели - роли Леди Мортимер и Долл играла Эмма Кинг.
We are all David Bowie's children. He inspired us and changed our lives. Love, gratitude and respect always for him and his work. Our truest condolences and sympathy to his family. Neil and Chris x
#PetText #RIPDavidBowie
читать дальше David Bowie Brit Awards '96 Hallo Spaceboy with Pet Shop Boys
Music video by David Bowie performing Hallo Spaceboy. (C) 1995 ISO Records/Risky Folio, Inc., under license to Sony Music Entertainment
"Если мне однажды скажут, что Дэвид Боуи умер - не поверю. Он бессмертен по определению, и все, что может с ним случиться - не более, чем очередной эксперимент, смена расцветки, имиджа, ориентации, музыки, страны, слов, чего угодно. Поэтому он будет всегда, и всегда будет - Боуи. Не меньше." М.М.Нокс (из давней музыкальной рецензии на выход сборника The Best Of David Bowie 1974/1979)
Одна из самых прекрасных переводческих баек: Режиссёр Олег Дорман, снявший прекрасный фильм про переводчицу Лилианну Лунгину, рассказывал, как в молодости, когда он ещё был учеником её мужа Симы Лунгина, они вместе сидели на кухне и писали сценарий. Посреди рабочего процесса к ним зашла расстроенная Лилианна, переводившая что-то в соседней комнате, и сказала: «Там у героя какой-то «гамбургер», не знаю, что это такое. Он его несёт по аэропорту». Сима предположил: «По-моему, это плащ». «Так и напишу, — сказала Лилианна, — Он перекинул гамбургер через руку…». Вышла.
Через некоторое время снова вошла и севшим голосом сообщила: «Он его съел».
Понятное дело, что это "великие тени". Понятное дело, делали втихаря и качества ждать... но хоть так могу узнать насколько изменилась предпоследняя сцена... (сорри, покопалась чуточку в "размерности") читать дальше