Жизнь - это апельсин
Отсюда: www.dtbooks.net/2015/07/2011.html#more
Рецензии на живые британские спектакли на русском языке - такая редкость, что каждую из них хочется читать и бесконечно перечитывать. Поэтому мы их стаскиваем (с разрешения авторов конечно)) в нашу копилку (раздел "Рецензии" в меню)www.dtbooks.net/p/blog-page_65.html . Вот очередная - про "Много шума из ничего".
Автор: Strengeress
Оригинальный пост: strengeress.livejournal.com/8550.html
Кликабельно
Я-таки это видела. "Много шума" в Уиндеме. С ДТ и КТ
Ну вот, граждане, и свершилось. Я это видела. Дэвида Теннанта и Кэтрин Тейт в "Много шума из ничего" в ролях Бенедикта и Беатриче. Сама не верила, что этот день придет, но, говорят, если долго ждать, то придет любой. И даже такое, как вот это, окажется реальностью. Которую никакие ожидания не превысят. Даже если поначалу это кажется возможным. И да, мне таки показалось. После чего я еще раз убедилась, что анекдот про слово "кажется" имеет под собой все основания.
Кликабельно
читать дальше Может быть, потому что я довоображалась в ожидании, но сначала меня не то, чтобы расстроил, а немного обескуражил (очередной) современный антураж, магнитофонная танцпольная музыка, с которой (и с отжига под нее Геро) началось действие, белая военно-морская форма возвращающегося с победой принцева отряда (вот прям вчера с Фолклендов, ога), пластиковая мебель, диско-ритмы с соответствующей хореографией (в ЛенТЮЗе такое когда-то называли "танцем приматов") - и долгожданный Бенедикт, въезжающий с подарками на скутере и с флагом. (И тут я, наконец, услышала встречу Звезды восторженными аплодисментами.
Хорошо вписали в ткань действия, надо признать). Ну вот, подумала я. Упростили-таки себе задачку. Щаз будет попсово-концертно-телевизионно. Хоть бы текст не адаптировали...
Кликабельно
Little did I know. Или, иными словами, где-то в районе первой горячей обиды Бенедикта на Беатриче на балу я уже все эти свои страхи забыла, а вращающейся сценой, выдумками типа ремонтников, готовящих дом Леонато к свадьбе или кубика Рубика в руках у мальчика-виночерпия, и общей динамикой всего действия откровенно наслаждалась.
Кликабельно
Потому что ничего они там не адаптировали, хотя и кроме вышеперечисленного, неожиданного в спектакле много. Начиная с тейтовской Беатриче, которую в ее насмешливости мы привыкли видеть веселой, кипящей жизнью, всей такой ренессансной и вообще "чаровательной, просто чаровательной" - и которая в спектакле ворчлива, сердита и на эту самую жизнь довольно-таки раздражена. (в свете чего огрызается, дразнится - довольно-таки устало, - и отчаянно курит). Поначалу. *И только не подумайте, что они там устроили банальную тему "бесится баба без мужика".
Кликабельно
У нее там просто явный комплекс неполноценности, она изначально не верит, что кто-то ее, такую "не такую", может полюбить. В любом смысле слова, не только в этом. А чудо все не случается и не случается... А тут еще нелюбимый делает предложение - вообще какое-то издевательство судьбы. Кааак она шарахается от принца, выдвинувшего собс*. Тем ярче и неотразимее получается эффект и контраст (я чуть не вспомнила фрейндлиховскую Мымру), когда у нее в жизни вдруг наконец-то случается Приключение. Кааак она галопом заполошно мчится подслушать, что Геро рассказывает Маргарите про нее и Бенедикта!
И когда подъемный шнур того самого ремонтника подцепляет ее за пояс и возносит к колосникам, ее это почти не отвлекает. Все позы, которые она там принимает, растопыриваясь, как морская звезда - не столько от желания добраться до твердой земли, сколько от боязни чего-то недослышать. Весь возраст летит в тартарары - девчонка реальная, в прямом смысле этого слова. И болеет-чихает перед свадьбой Геро чисто от мандража первой любви, пардон ми за пафос. (Вот сколько видела постановок в "правильных" костюмах - а только сейчас поняла, зачем эти ее чихи и недомогание там вообще).
Кликабельно
Впрочем, Бенедикт у нас тут тоже нервный и беспокойно-чувствительный (кто бы сомневался). Все его попытки разговаривать тоненьким женским голосом, когда он в той самой беседе на балу ("принцев шут") изображает перед Беатриче даму (кудрявый овечий парик, мини-юбка, розовая кофточка, да-да, помада под маской - умри, все живое!
) меркнут перед тем, как он гневно вспискнет, обращаясь сквозь четвертую сцену к справедливости зала. С искренним изумлением негодования и бессилия перед таким попранием всех основ мироздания: да разве можно его так обзывать? И что делать с этим безобразием сезона? Да вся его антисемейная позиция и, типа, женоненавистничество выглядит защитой путем нападения: в этом смысле они с Беатриче тут тоже нашли друг друга, оба ничего хорошего не ждут, оба в своей привлекательности решительно не уверены, а убеждаться в ее отсутствии не хочется аж вот от слова "совсем". Вот и ершатся... превентивно. Однако, о главном бриллианте всего этого дела (как я и ждала ) - отдельно и ниже.
Или вот взяли - и переделали Антонио (леонатова брата) в его же, Леонато, жену Имогену, маму Геро. Вроде бы - зачем? А так хорошо легло на текст, когда она - а не пожилой флиртоватый и драчливый дон - устраивает мужу после катастрофы сеанс психотерапии. И надо видеть, как эта элегантная дама, вместо того, чтобы размахивать шпагой, опорожняет в лицо Клавдио полный бокал через всю сцену...
Что я хочу сказать - правильно они перевели это все на несколько более современные атрибуты. Точно. От рОковых риффов траурной литании по предположительно умершей Геро, под которую напивается Клавдио (по интонации - прямо-таки "Нарисуй это черным" Роллинг Стоунз - и ведь опять же, легло как влитое, добавив еще и чисто шекспировский трагифарсовый парадокс: несостоявшийся жених, сам угробивший свое счастье, в черном с бутылкой в каком-то отчаянном полутанце, полупотере баланса, музыка из приемника, вспышки мрачного, но какого-то опять же дискотечного света - тут вам и безысходность, и клоунада, и полный перебор, и никакой фальши) до девичника-мальчишника перед свадьбой (стриптизеры инклюдед - и как-то у них это получилось без "толстомясости") и пляжной экипировки констеблей, натаскиваемых кумом Клюквой (в камуфляже и пехотном берете, но только потому что учительское ноблесс его оближ): в этом пасторальном мире, где все возвращаются с войны живыми (и даже такая малоквалифицированная змея, как дон Хуан, неспособный толком и вышесказанный кубик Рубика собрать, имеет шансы в силу глубокой наивности окружающих) других сил правопорядка, чем эти занятные простачки, и не надо, собственно.
А главное - ну что уж тут, играют все хорошо. На месте, как надо и, повторюсь, неожиданно. Каждый, до последнего. И в каждой мельчайшей реакции (вплоть до гневного вдоха "И-а!" обозванного ослом начальника городской полиции... что вы, там такая трагедия, господа, такой ужас катарсиса, ташовы...).
И тот самый дон Хуан, чья капризная лисья мордочка желающего всего и сразу агрессивного баловня в момент клеветы приобретает вдруг постно-елейное выражение записного тартюфа - и весь механизм лицемерия в личных целях просвечивается, как рентгеном.
И деловитая домоправительница Урсула, представленная здесь корпулентной африканкой в очках, лучше всех знающей, как складывать бесконечный свадебный шлейф.
И даже (неблагодарная роль, не зря помеченная здесь розовым платьицем в рюшечках) Геро, до поры до времени выглядящая классической безликой добродетелью - пока (вроде бы) жалобные взывания к отцу после позора на свадьбе не обернутся жестким и четким знанием своей правоты и способностью так "держать" прямой взгляд, как не у каждого дуэльного орла получится.
И Клавдио, прямой, как палка, правильный, как иллюстрация в книге "Кодекс юного и прочего бойца и гражданина", красавец-спортсмен-комсомолец (права-таки Беатриче - благопристоен, как апельсин), клинически неспособный справиться ни с одной нестандартной ситуацией: уходящий в черную и безжизненную меланхолию в стиле "изображаем мрачный столб", когда ему кажется, что начальство перехватило невесту, зато способный эту самую невесту затоптать, как носорог, если ее добродетель выглядит недостаточной (насколько оное выглядание соответствует реальности - об этом мы даже задуматься не имеем ресурсов). На самом деле, сцена оскорбления у алтаря там без шуток самая страшная - буквально избиение словами и даже интонациями.
(И принц туда же. А еще умный и, действительно, самый ренессансный из всей компании. Натуральный лидер, при полном отсутствии наслаждения властью, юмор на месте, невозможного от людей не требует... но опять-таки ноблесс оближ: кого портит квартирный вопрос, кого - бюрократическая иерархия. Слишком важна для него роль судьи и определителя правых и виноватых. Недостаток как продолжение достоинства: ответственность за подданных и товарищей, блин. Клавдио обидели, его дело - возместить и "возмездить").
И Леонато, чем-то напомнивший мне - по темпераменту, комбинации трезвомыслия, дружелюбия и определенной доли агрессии - В. Баринова. И Маргарита-бабочка-статуэточка, беззаботно-беззлобно-мечтательно-легкомысленная. И Борачио, чей могучий торс выпирает даже из гавайской рубашки, а действия и реакции примитивно-честны, без претензий и оправданий - зверик хочет кушать много-много денег и удовольствий, плюс статуса у начальства, соответственно и действует. Он даже мохнатый соответственно же - весь курчавый и в бороде.
Кликабельно
Ну и Наш, само собой. Который-таки дал жару, но описать это... вот завидуйте мне во всем, кроме этого. Пластика, выражения, голос... (ну кто бы мне сказал раньше, что можно красиво и обаятельно фальшивить - ах, эти его неумелые попытки серенады...) Немыслимое количество движений и поз, нереальный баланс и абсолютная невесомость (это я впервые после Енгибарова вижу, как целое человеческое тело - пусть даже весьма и весьма сухощавое, жилистое и почти нематериальное в смысле обхвата - удерживается на поверхности пола ровно на одной-единственной точке, где-то у начала бедра, а все остальное - в воздухе, без признаков напряжения *и все это - в футболке с логотипом Супермена и джинсовых шортах, ага*) - и абсолютное же отсутствие неестественности, излишеств, "номеров".
Кликабельно
Занимается ли теннантовский Бенедикт самовоспитанием (очень серьезно, очень сосредоточенно, строго даже, почти по стойке смирно: "я не должен гордиться" - услышав дезу, что Беатриче уже от него без ума... ну и понятно, что происходит в следующую же секунду - руки сами собой упираются в боки, рот радостно разевается до ушей и круглые от восторга глаза... и как, спрашивается, залу тут же не обрушиться в очередные аплодисменты?), подслушивает ли коварную замануху друзей (ладно нос... у него там из-за угла вытягивается в длину все, от подбородка до ушей - одна большая намагниченная стрелка компаса в работе), подает ли в отставку со службы принца, ибо нефиг чебурашек невинных леди обижать (и тут у этого мальчишки-пижона-фиЯлки, способного до кончиков волос угваздаться ремонтной краской, опрокинув на себя в процессе того самого подслушивания все, что можно *глаза рогом, волосы дыбом, ага, и при этом от радостного офигения он эту краску чуть ли не облизывает со щек*, - у этого, повторяю, ходячего*прыгучего-бегучего-лежачего* прикола обнаруживаются такие металлические интонации, такая неподвижно-литая, отменяющая возможность любых возражений, застывшая рука, протягивающая "роспись в получении", что те самые белый китель и фуражка оказываются как нельзя более уместны *а я начинаю безнадежно мечтать о нем в роли Остапа Бендера... на медаль, немедля на медаль! * ), выплясывает ли твист в финале с Беатриче (колени во все стороны, осанка - как на параде)...
Кликабельно
Короче, что он там ни делает, это выглядит единственно возможным, невероятно уязвимым (не путать с жалкостью), дико трогательным (что не мешает ему быть регулярно гомерически смешным без всяких видимых усилий) - и насквозь человечным. Вот тут, да, пожалуй, ренессанс (только без пафосности, всезнания и высокопарных философствований). И любовь на всю катушку, без ограничений, без страха, без жеманства (как он умеет улыбаться - и беззащитно, и безусловно, и неотрывно зациклившись на "предмете", мы уже знаем, так вот, здесь он это ОМП использует без всякого зазрения, добавляя музыки в общий ансамбль), без сомнений. На перспективу стать предметом упражнений окружающих в остроумии он только фыркает. До того ль, голубчик, было.
Кликабельно
(То-то они с Кейт отчаянно и химичат. То, как ее просто-таки гальванически колбасит при совместных сценах после того, как ловушка коварных друзей захлопнулась - выглядит единственно возможным вариантом. То, что этой химии поначалу не видно - ибо у обоих шоры той самой неуверенности на глазах, - выглядит *как и должно быть* полным и явственным недоразумением. То, как их где-то минуте на двадцатой, необратимо тянет друг к другу, разумеется само собой. И синхронят оба вовсю, вплоть до того, как "хором" швыряют за сцену вытащенные родными и знакомыми на свет любовные записочки. С одинаковым видом оскорбленной невинности "кому вы верите, нам или своим бесстыжим глазам?" *к вопросу о "нашли друг друга"*.
И все обещания Беатриче немедленно уйти, если он там что-то или не то-то - такая откровенная фикция, что даже и не смешно. Вернее, смешно, конечно, но так, в порядке общего легкого безумия мироздания. Даже отнюдь не самодовольный - при всех попытках изображать себя таковым - теннантовский Бенедикт это видит простым глазом и ни капли не боится *и ни на миг не перестает млеть и балдеть от одного факта наличия ее в природе*. Единственное исключение - когда она требует убить Клавдио, "а то вы меня не любите". Вот тут у нее взрывается наследственный леонатовский темперамент: с места не сдвинешь, не переубедишь, не уговоришь. Уйти не уйдет, но плакать будет. Громко, пронзительно и укоряюще. А то и правда с горя умрет - с этой непосредственной силы природы ведь станется... Ну и понятно, что Бенедикт обреченно встанет, поправит фуражку, прикрепит шпагу - и вперед, на защиту обиженных. *Тем более, что в этом случае у них с Клавдио действительно неразрешимое противоречие. Этот и правда в некотором роде донкихот, чья первая реакция - удержать от удара *все та же сцена несостоявшегося венчания, да* - по-любому клавдиевского идеализма не воспринимает и... ммм... ну, скажем, не особо уважает*.
В общем, когда в конце они там друг в друга публично вцепились поцелуем, народ в зале разразился таким "браво", будто на сцене реальная помолвка состоялась. После долгого и мучительного ожидания).
И вот из всей этой изобретательности, потрясающей игры, точного баланса (в этом смысле Дэвид дух спектакля воплощает идеально, до буквальности, до олицетворения, до блеска и бурлеска), многоцветья и выдумки получается такая атмосфера, такой добрый, иронический, парадоксальный и отдающий вечным (и при этом неуловимым) воздух, в котором даже неизбежные премьерные упсы оборачиваются дополнительным вдохновением и всплеском адреналина. Как когда Бенедикт задел скутером стенку - и декорация из хлипкого жалюзи вздрогнула, грозя обрушить весь сценический мир прежде времени, но устояла. Или когда у Кейт возникли, похоже, незапланированные траблы с отцеплением от того самого ехидного ремонтного троса. В конце концов, она его свирепо дернула и открыто рявкнула "пшел вон!" (be gone!) - что, похоже, и возымело действие. Вредное устройство, наконец, отскочило, не повредив одежды - и этой победе опять зааплодировал зал. За что мисс Тейт доброй и благодарной публике от души отвесила реверанс. Вы когда-нибудь видели реверанс в тишортовой футболке и трениках? Нет? Тогда примите как свидетельство очевидца: в этом парадоксе тоже есть своя мировая гармония. Хотя в облегающем черном платье с разрезом рыжая выглядит несравненно более элегантно. Особенно, когда нафиг выбрасывает туфли на шпильках - танцевать, так уж безвозбранно.
И становится ясно, что жизнь реально замечательная вещь, если не отвлекаться на ерунду. И что ерунда - это не совсем то, что мы таковой полагаем (понятия "важные вещи" тоже касается). И что ставить себя во главу угла - не так безусловно естественно, как может показаться. Как минимум, не для всех. Ах, да, и что невозможное - возможно. А чебурашек все-таки обижать нельзя.
А напоследок я скажу (ц), что, ко всем непосредственным реакциям зала, фигевшего, угоравшего и переживавшего вместе с героями, радовавшегося происходящему почти непрерывно (и не уходящего даже на один процент - все кресла были заняты, до единого, плюс пара проходов между рядами), мы под конец имели таки ОВАЦИЮ. А когда на поклон вышла центральная парочка, овация сия самочинно превратилась в стоячую. *И из плотно забитого восторженной публикой ряда перед нами через кресла вылез классический приличный английский молодой человек, видно, торопившийся на поезд или самолет - двойка, бабочка, идеальная прическа, - и помог произвести тот же маневр своей не то матушке, не то тетушке, седой, со стрижкой и в очках. И оба - довооольные - поскакали в гардероб, цок-цок-цок по лестнице. Выглядело это почти как продолжение спектакля - или выход действия за пределы сцены. И оказалось, для меня, идеальной финальной нотой. Ну, если не считать того, что автобус нарисовался на остановке одновременно с нами. И доказывайте мне теперь, что жизнь не имитирует искусство*.
Рецензии на живые британские спектакли на русском языке - такая редкость, что каждую из них хочется читать и бесконечно перечитывать. Поэтому мы их стаскиваем (с разрешения авторов конечно)) в нашу копилку (раздел "Рецензии" в меню)www.dtbooks.net/p/blog-page_65.html . Вот очередная - про "Много шума из ничего".
Автор: Strengeress
Оригинальный пост: strengeress.livejournal.com/8550.html
Кликабельно
Я-таки это видела. "Много шума" в Уиндеме. С ДТ и КТ
Ну вот, граждане, и свершилось. Я это видела. Дэвида Теннанта и Кэтрин Тейт в "Много шума из ничего" в ролях Бенедикта и Беатриче. Сама не верила, что этот день придет, но, говорят, если долго ждать, то придет любой. И даже такое, как вот это, окажется реальностью. Которую никакие ожидания не превысят. Даже если поначалу это кажется возможным. И да, мне таки показалось. После чего я еще раз убедилась, что анекдот про слово "кажется" имеет под собой все основания.
Кликабельно
читать дальше Может быть, потому что я довоображалась в ожидании, но сначала меня не то, чтобы расстроил, а немного обескуражил (очередной) современный антураж, магнитофонная танцпольная музыка, с которой (и с отжига под нее Геро) началось действие, белая военно-морская форма возвращающегося с победой принцева отряда (вот прям вчера с Фолклендов, ога), пластиковая мебель, диско-ритмы с соответствующей хореографией (в ЛенТЮЗе такое когда-то называли "танцем приматов") - и долгожданный Бенедикт, въезжающий с подарками на скутере и с флагом. (И тут я, наконец, услышала встречу Звезды восторженными аплодисментами.
Хорошо вписали в ткань действия, надо признать). Ну вот, подумала я. Упростили-таки себе задачку. Щаз будет попсово-концертно-телевизионно. Хоть бы текст не адаптировали...Кликабельно
Little did I know. Или, иными словами, где-то в районе первой горячей обиды Бенедикта на Беатриче на балу я уже все эти свои страхи забыла, а вращающейся сценой, выдумками типа ремонтников, готовящих дом Леонато к свадьбе или кубика Рубика в руках у мальчика-виночерпия, и общей динамикой всего действия откровенно наслаждалась.
Кликабельно
Потому что ничего они там не адаптировали, хотя и кроме вышеперечисленного, неожиданного в спектакле много. Начиная с тейтовской Беатриче, которую в ее насмешливости мы привыкли видеть веселой, кипящей жизнью, всей такой ренессансной и вообще "чаровательной, просто чаровательной" - и которая в спектакле ворчлива, сердита и на эту самую жизнь довольно-таки раздражена. (в свете чего огрызается, дразнится - довольно-таки устало, - и отчаянно курит). Поначалу. *И только не подумайте, что они там устроили банальную тему "бесится баба без мужика".
Кликабельно
У нее там просто явный комплекс неполноценности, она изначально не верит, что кто-то ее, такую "не такую", может полюбить. В любом смысле слова, не только в этом. А чудо все не случается и не случается... А тут еще нелюбимый делает предложение - вообще какое-то издевательство судьбы. Кааак она шарахается от принца, выдвинувшего собс*. Тем ярче и неотразимее получается эффект и контраст (я чуть не вспомнила фрейндлиховскую Мымру), когда у нее в жизни вдруг наконец-то случается Приключение. Кааак она галопом заполошно мчится подслушать, что Геро рассказывает Маргарите про нее и Бенедикта!
И когда подъемный шнур того самого ремонтника подцепляет ее за пояс и возносит к колосникам, ее это почти не отвлекает. Все позы, которые она там принимает, растопыриваясь, как морская звезда - не столько от желания добраться до твердой земли, сколько от боязни чего-то недослышать. Весь возраст летит в тартарары - девчонка реальная, в прямом смысле этого слова. И болеет-чихает перед свадьбой Геро чисто от мандража первой любви, пардон ми за пафос. (Вот сколько видела постановок в "правильных" костюмах - а только сейчас поняла, зачем эти ее чихи и недомогание там вообще).Кликабельно
Впрочем, Бенедикт у нас тут тоже нервный и беспокойно-чувствительный (кто бы сомневался). Все его попытки разговаривать тоненьким женским голосом, когда он в той самой беседе на балу ("принцев шут") изображает перед Беатриче даму (кудрявый овечий парик, мини-юбка, розовая кофточка, да-да, помада под маской - умри, все живое!
) меркнут перед тем, как он гневно вспискнет, обращаясь сквозь четвертую сцену к справедливости зала. С искренним изумлением негодования и бессилия перед таким попранием всех основ мироздания: да разве можно его так обзывать? И что делать с этим безобразием сезона? Да вся его антисемейная позиция и, типа, женоненавистничество выглядит защитой путем нападения: в этом смысле они с Беатриче тут тоже нашли друг друга, оба ничего хорошего не ждут, оба в своей привлекательности решительно не уверены, а убеждаться в ее отсутствии не хочется аж вот от слова "совсем". Вот и ершатся... превентивно. Однако, о главном бриллианте всего этого дела (как я и ждала ) - отдельно и ниже.Или вот взяли - и переделали Антонио (леонатова брата) в его же, Леонато, жену Имогену, маму Геро. Вроде бы - зачем? А так хорошо легло на текст, когда она - а не пожилой флиртоватый и драчливый дон - устраивает мужу после катастрофы сеанс психотерапии. И надо видеть, как эта элегантная дама, вместо того, чтобы размахивать шпагой, опорожняет в лицо Клавдио полный бокал через всю сцену...
Что я хочу сказать - правильно они перевели это все на несколько более современные атрибуты. Точно. От рОковых риффов траурной литании по предположительно умершей Геро, под которую напивается Клавдио (по интонации - прямо-таки "Нарисуй это черным" Роллинг Стоунз - и ведь опять же, легло как влитое, добавив еще и чисто шекспировский трагифарсовый парадокс: несостоявшийся жених, сам угробивший свое счастье, в черном с бутылкой в каком-то отчаянном полутанце, полупотере баланса, музыка из приемника, вспышки мрачного, но какого-то опять же дискотечного света - тут вам и безысходность, и клоунада, и полный перебор, и никакой фальши) до девичника-мальчишника перед свадьбой (стриптизеры инклюдед - и как-то у них это получилось без "толстомясости") и пляжной экипировки констеблей, натаскиваемых кумом Клюквой (в камуфляже и пехотном берете, но только потому что учительское ноблесс его оближ): в этом пасторальном мире, где все возвращаются с войны живыми (и даже такая малоквалифицированная змея, как дон Хуан, неспособный толком и вышесказанный кубик Рубика собрать, имеет шансы в силу глубокой наивности окружающих) других сил правопорядка, чем эти занятные простачки, и не надо, собственно.
А главное - ну что уж тут, играют все хорошо. На месте, как надо и, повторюсь, неожиданно. Каждый, до последнего. И в каждой мельчайшей реакции (вплоть до гневного вдоха "И-а!" обозванного ослом начальника городской полиции... что вы, там такая трагедия, господа, такой ужас катарсиса, ташовы...
). И тот самый дон Хуан, чья капризная лисья мордочка желающего всего и сразу агрессивного баловня в момент клеветы приобретает вдруг постно-елейное выражение записного тартюфа - и весь механизм лицемерия в личных целях просвечивается, как рентгеном.
И деловитая домоправительница Урсула, представленная здесь корпулентной африканкой в очках, лучше всех знающей, как складывать бесконечный свадебный шлейф.
И даже (неблагодарная роль, не зря помеченная здесь розовым платьицем в рюшечках) Геро, до поры до времени выглядящая классической безликой добродетелью - пока (вроде бы) жалобные взывания к отцу после позора на свадьбе не обернутся жестким и четким знанием своей правоты и способностью так "держать" прямой взгляд, как не у каждого дуэльного орла получится.
И Клавдио, прямой, как палка, правильный, как иллюстрация в книге "Кодекс юного и прочего бойца и гражданина", красавец-спортсмен-комсомолец (права-таки Беатриче - благопристоен, как апельсин), клинически неспособный справиться ни с одной нестандартной ситуацией: уходящий в черную и безжизненную меланхолию в стиле "изображаем мрачный столб", когда ему кажется, что начальство перехватило невесту, зато способный эту самую невесту затоптать, как носорог, если ее добродетель выглядит недостаточной (насколько оное выглядание соответствует реальности - об этом мы даже задуматься не имеем ресурсов). На самом деле, сцена оскорбления у алтаря там без шуток самая страшная - буквально избиение словами и даже интонациями.
(И принц туда же. А еще умный и, действительно, самый ренессансный из всей компании. Натуральный лидер, при полном отсутствии наслаждения властью, юмор на месте, невозможного от людей не требует... но опять-таки ноблесс оближ: кого портит квартирный вопрос, кого - бюрократическая иерархия. Слишком важна для него роль судьи и определителя правых и виноватых. Недостаток как продолжение достоинства: ответственность за подданных и товарищей, блин. Клавдио обидели, его дело - возместить и "возмездить").
И Леонато, чем-то напомнивший мне - по темпераменту, комбинации трезвомыслия, дружелюбия и определенной доли агрессии - В. Баринова.
И Маргарита-бабочка-статуэточка, беззаботно-беззлобно-мечтательно-легкомысленная. И Борачио, чей могучий торс выпирает даже из гавайской рубашки, а действия и реакции примитивно-честны, без претензий и оправданий - зверик хочет кушать много-много денег и удовольствий, плюс статуса у начальства, соответственно и действует. Он даже мохнатый соответственно же - весь курчавый и в бороде.Кликабельно
Ну и Наш, само собой. Который-таки дал жару, но описать это... вот завидуйте мне во всем, кроме этого. Пластика, выражения, голос... (ну кто бы мне сказал раньше, что можно красиво и обаятельно фальшивить - ах, эти его неумелые попытки серенады...) Немыслимое количество движений и поз, нереальный баланс и абсолютная невесомость (это я впервые после Енгибарова вижу, как целое человеческое тело - пусть даже весьма и весьма сухощавое, жилистое и почти нематериальное в смысле обхвата - удерживается на поверхности пола ровно на одной-единственной точке, где-то у начала бедра, а все остальное - в воздухе, без признаков напряжения *и все это - в футболке с логотипом Супермена и джинсовых шортах, ага*) - и абсолютное же отсутствие неестественности, излишеств, "номеров".
Кликабельно
Занимается ли теннантовский Бенедикт самовоспитанием (очень серьезно, очень сосредоточенно, строго даже, почти по стойке смирно: "я не должен гордиться" - услышав дезу, что Беатриче уже от него без ума... ну и понятно, что происходит в следующую же секунду - руки сами собой упираются в боки, рот радостно разевается до ушей и круглые от восторга глаза... и как, спрашивается, залу тут же не обрушиться в очередные аплодисменты?), подслушивает ли коварную замануху друзей (ладно нос... у него там из-за угла вытягивается в длину все, от подбородка до ушей - одна большая намагниченная стрелка компаса в работе), подает ли в отставку со службы принца, ибо нефиг чебурашек невинных леди обижать (и тут у этого мальчишки-пижона-фиЯлки, способного до кончиков волос угваздаться ремонтной краской, опрокинув на себя в процессе того самого подслушивания все, что можно *глаза рогом, волосы дыбом, ага, и при этом от радостного офигения он эту краску чуть ли не облизывает со щек*, - у этого, повторяю, ходячего*прыгучего-бегучего-лежачего* прикола обнаруживаются такие металлические интонации, такая неподвижно-литая, отменяющая возможность любых возражений, застывшая рука, протягивающая "роспись в получении", что те самые белый китель и фуражка оказываются как нельзя более уместны *а я начинаю безнадежно мечтать о нем в роли Остапа Бендера... на медаль, немедля на медаль! *
), выплясывает ли твист в финале с Беатриче (колени во все стороны, осанка - как на параде)... Кликабельно
Короче, что он там ни делает, это выглядит единственно возможным, невероятно уязвимым (не путать с жалкостью), дико трогательным (что не мешает ему быть регулярно гомерически смешным без всяких видимых усилий) - и насквозь человечным. Вот тут, да, пожалуй, ренессанс (только без пафосности, всезнания и высокопарных философствований). И любовь на всю катушку, без ограничений, без страха, без жеманства (как он умеет улыбаться - и беззащитно, и безусловно, и неотрывно зациклившись на "предмете", мы уже знаем, так вот, здесь он это ОМП использует без всякого зазрения, добавляя музыки в общий ансамбль), без сомнений. На перспективу стать предметом упражнений окружающих в остроумии он только фыркает. До того ль, голубчик, было.
Кликабельно
(То-то они с Кейт отчаянно и химичат. То, как ее просто-таки гальванически колбасит при совместных сценах после того, как ловушка коварных друзей захлопнулась - выглядит единственно возможным вариантом. То, что этой химии поначалу не видно - ибо у обоих шоры той самой неуверенности на глазах, - выглядит *как и должно быть* полным и явственным недоразумением. То, как их где-то минуте на двадцатой, необратимо тянет друг к другу, разумеется само собой. И синхронят оба вовсю, вплоть до того, как "хором" швыряют за сцену вытащенные родными и знакомыми на свет любовные записочки. С одинаковым видом оскорбленной невинности "кому вы верите, нам или своим бесстыжим глазам?" *к вопросу о "нашли друг друга"*.
И все обещания Беатриче немедленно уйти, если он там что-то или не то-то - такая откровенная фикция, что даже и не смешно. Вернее, смешно, конечно, но так, в порядке общего легкого безумия мироздания. Даже отнюдь не самодовольный - при всех попытках изображать себя таковым - теннантовский Бенедикт это видит простым глазом и ни капли не боится *и ни на миг не перестает млеть и балдеть от одного факта наличия ее в природе*. Единственное исключение - когда она требует убить Клавдио, "а то вы меня не любите". Вот тут у нее взрывается наследственный леонатовский темперамент: с места не сдвинешь, не переубедишь, не уговоришь. Уйти не уйдет, но плакать будет. Громко, пронзительно и укоряюще. А то и правда с горя умрет - с этой непосредственной силы природы ведь станется... Ну и понятно, что Бенедикт обреченно встанет, поправит фуражку, прикрепит шпагу - и вперед, на защиту обиженных. *Тем более, что в этом случае у них с Клавдио действительно неразрешимое противоречие. Этот и правда в некотором роде донкихот, чья первая реакция - удержать от удара *все та же сцена несостоявшегося венчания, да* - по-любому клавдиевского идеализма не воспринимает и... ммм... ну, скажем, не особо уважает*.
В общем, когда в конце они там друг в друга публично вцепились поцелуем, народ в зале разразился таким "браво", будто на сцене реальная помолвка состоялась. После долгого и мучительного ожидания).
И вот из всей этой изобретательности, потрясающей игры, точного баланса (в этом смысле Дэвид дух спектакля воплощает идеально, до буквальности, до олицетворения, до блеска и бурлеска
), многоцветья и выдумки получается такая атмосфера, такой добрый, иронический, парадоксальный и отдающий вечным (и при этом неуловимым) воздух, в котором даже неизбежные премьерные упсы оборачиваются дополнительным вдохновением и всплеском адреналина. Как когда Бенедикт задел скутером стенку - и декорация из хлипкого жалюзи вздрогнула, грозя обрушить весь сценический мир прежде времени, но устояла. Или когда у Кейт возникли, похоже, незапланированные траблы с отцеплением от того самого ехидного ремонтного троса. В конце концов, она его свирепо дернула и открыто рявкнула "пшел вон!" (be gone!) - что, похоже, и возымело действие. Вредное устройство, наконец, отскочило, не повредив одежды - и этой победе опять зааплодировал зал. За что мисс Тейт доброй и благодарной публике от души отвесила реверанс. Вы когда-нибудь видели реверанс в тишортовой футболке и трениках? Нет? Тогда примите как свидетельство очевидца: в этом парадоксе тоже есть своя мировая гармония. Хотя в облегающем черном платье с разрезом рыжая выглядит несравненно более элегантно. Особенно, когда нафиг выбрасывает туфли на шпильках - танцевать, так уж безвозбранно. И становится ясно, что жизнь реально замечательная вещь, если не отвлекаться на ерунду. И что ерунда - это не совсем то, что мы таковой полагаем (понятия "важные вещи" тоже касается). И что ставить себя во главу угла - не так безусловно естественно, как может показаться. Как минимум, не для всех. Ах, да, и что невозможное - возможно. А чебурашек все-таки обижать нельзя.
А напоследок я скажу (ц), что, ко всем непосредственным реакциям зала, фигевшего, угоравшего и переживавшего вместе с героями, радовавшегося происходящему почти непрерывно (и не уходящего даже на один процент - все кресла были заняты, до единого, плюс пара проходов между рядами), мы под конец имели таки ОВАЦИЮ. А когда на поклон вышла центральная парочка, овация сия самочинно превратилась в стоячую. *И из плотно забитого восторженной публикой ряда перед нами через кресла вылез классический приличный английский молодой человек, видно, торопившийся на поезд или самолет - двойка, бабочка, идеальная прическа, - и помог произвести тот же маневр своей не то матушке, не то тетушке, седой, со стрижкой и в очках. И оба - довооольные - поскакали в гардероб, цок-цок-цок по лестнице. Выглядело это почти как продолжение спектакля - или выход действия за пределы сцены. И оказалось, для меня, идеальной финальной нотой. Ну, если не считать того, что автобус нарисовался на остановке одновременно с нами. И доказывайте мне теперь, что жизнь не имитирует искусство*.
@темы: Впечатления, Шекспир, Дэвид Тэннант
-
-
30.07.2015 в 18:44-
-
30.07.2015 в 18:45-
-
30.07.2015 в 19:19О да! Точно!
Это великолепный отзыв!!!