Жизнь - это апельсин
britshow.com/brit-interview/889-intervyu-s-dzho...
Джон Уайвер: «Дэвид Теннант очень обаятельный человек»
26.12.2013 15:55
Автор: Екатерина Прусс
Эксклюзив. В преддверии показов в России долгожданного спектакля «Ричард II» нам удалось побеседовать с человеком, благодаря которому эти показы стали возможны, продюсером Джоном Уайвером.
Мы очень рады, что в России покажут «Ричарда Второго»…
Мы тоже.
Для начала не могли бы вы рассказать немного о себе, о вашей компании Illuminations. Как вы начали работать с Королевским шекспировским театром, и так далее.
Я был продюсером прямой трансляции [«Ричарда Второго»] из Стратфорда и очень плотно работал с RSC весь год. Насколько мне известно, это первый проект такого рода для RSC. Конечно, до них трансляции делали и Королевский оперный театр, и Национальный театр, но это первая трансляция из Стратфорда. Я долго работал телевизионным продюсером, почти тридцать лет, и у меня своя компания, Illuminations. Хотя в данном случае я работал напрямую с Королевским шекспировским театром, и Illuminations в этом проекте не участвовала. Но я уже работал с Грегори Дораном, режиссером спектакля, над телеверсиями двух его шекспировских постановок. Наверное, именно поэтому он и пригласил меня участвовать в живой трансляции сценической версии [«Ричарда II»].
читать дальше
Насколько я знаю, вы участвовали в съемках «Гамлета»…
Да, я был продюсером.
Конечно, снимать телеспектакль в декорациях и проводить прямую трансляцию – это очень разные вещи. Работа над трансляцией спектакля легче или сложнее?
[Смеется.] Это очень интересный вопрос. Я сам только начинаю анализировать различия между этими двумя формами, и с точки зрения организации, и с точки зрения эстетики. Конечно, особенность прямой трансляции в том, что у вас всего одна попытка. Поэтому мы больше времени потратили на подготовку. До трансляции у нас было две репетиции с актерами. Одну репетицию мы записали и посмотрели вместе [с Грегори Дораном]. Потом мы внесли некоторые изменения, и за день до трансляции снова провели запись репетиции. А потом уже ничего не поделаешь. Главное – чтобы зрители чувствовали, как будто они находятся в театре. Поэтому крайне важно, чтобы это оставалось театром. Аудитория в кинозале является как бы продолжением театральной аудитории, зрителей, которые находятся в Стратфорде. Люди смотрят спектакль вместе, и это очень важный контекст для этого проекта. Мы пытаемся сохранить атмосферу театра, и в то же время привносим элементы киноязыка. Это не просто запись, документирование театрального спектакля. Но трансляция, конечно же, ближе к театру, чем, например, «Гамлет», над съемками которого мы с Грегом работали несколько недель. Это два разных киноязыка. Был ли один проект легче, чем другой? Нет. Одно из преимуществ трансляции в том, что в 11 часов вечера все уже закончено. Хорошо получилось или плохо, тут уже ничего не изменишь. Это окончательное решение, и тем интереснее.
Королевский шекспировский театр никогда раньше не транслировал свои спектакли. Как возникла эта идея? Раньше такие проекты были у Оперы, у Национального театра, но не у RSC. Как это все началось? Почему решили начать именно с «Ричарда II»?
Во многом это связано с Грегом Дораном, который год назад стал художественным руководителем RSC. У Грега уже был позитивный опыт работы с телевидением, и ему это было очень интересно. Он предлагал устраивать трансляции еще своему предшественнику. Он хотел начать с собственного спектакля, который он поставил уже будучи художественным руководителем. Этим спектаклем стал «Ричард Второй». Также он решил, вместе с Королевской шекспировской труппой, в следующие несколько лет снова поставить все пьесы Первого Фолио. Эти спектакли будут идти в Стратфорде в следующие шесть-семь лет. И они не будут повторяться. Среди этих пьес и «Ричард Второй», и «Ромео и Джульетта». Это попытка создать новый канон. И это удачный момент, чтобы создать канон не только в театре, но и в кино, и в других средствах информации. Мы еще не знаем, будем ли мы работать над всеми спектаклями, но как раз сейчас обсуждается возможность поставить все шекспировские пьесы в ближайшие шесть-семь лет.
И вы также планируете работать над трансляцией обеих частей «Генриха IV» в следующем году?
Да.
Насколько я знаю, трансляция «Ричарда» была большим успехом и с критической, и с коммерческой точки зрения. Вы довольны результатами?
Да, мы очень довольны. Сначала многие отнеслись к этому проекту с большой настороженностью, потому что не были уверены, что на экране может быть передана атмосфера зала Королевского шекспировского театра, с его открытой сценой. До этого трансляции проводились из залов Национального театра и Королевской оперы, традиционных залов с просцениумом. Возможно, там легче проводить трансляцию. И было ощущение, что в зале с открытой сценой, где зрители сидят с трех сторон, сделать это будет гораздо сложнее. Но нам удалось справиться с техническими проблемами. Во многом это получилось благодаря тому, что у нас был настоящий студийный операторский кран. Мы привезли в театр огромный кран, «Мувибёрд 44», с выдвижной штангой, что позволило нам приближать камеру к актерам, и показывать действие с разных, неожиданных точек. И конечно, Грег поставил очень красивый и гармоничный спектакль. Так что да, все были очень довольны. Мне кажется, некоторые люди даже удивились, что спектакль настолько хорошо смотрелся на экране. Мы очень рады, что трансляция получила такой отклик и привлекла столько зрителей сначала в Великобритании, а за последние недели и в США, Австралии и других странах. Мы очень довольны. Нам нельзя почивать на лаврах, потому что впереди еще много трудностей с последующими трансляциями. Нам также невероятно повезло, что главную роль играет Дэвид Теннант, у которого – совершенно заслуженно – масса поклонников. Они обожают его работу в «Докторе Кто», а в этом году он снялся еще в одном британском сериале – «Убийство на пляже» («Бродчерч»), где сыграл такого помятого, несчастного детектива. Так что у него огромная телевизионная аудитория; также существует аудитория, которая глубоко уважает его как прекрасного классического актера. Мало у кого есть такое количество поклонников. Нам важно сохранить этот интерес и художественный подход к последующим постановкам.
Вы упомянули Дэвида Теннанта, и я просто обязана спросить – каково было с ним работать?
[Смеется.] Он очень, очень обаятельный человек. Мне кажется, он действительно нервничал – он никак не мог свыкнуться с мыслью о трансляции, хотя понимал, что это отличная идея. И он, и остальные актеры, беспокоились, что спектакль будет записан, и в таком виде останется навсегда. Они боялись, что если что-то пойдет не так, их ошибки будут запечатлены навсегда. Для многих актеров – не для Дэвида, но для многих других, - это является проблемой. Хотя в спектакле занят прекрасный актерский ансамбль, понятно, что Дэвид находится в его центре, и во многом успех спектакля зависит от него. Дэвид и остальные актеры опасались, что на киноэкране их игра будет выглядеть слишком «театральной». Мы очень много говорили об этом. И Грег сказал: «Играйте так, как играли бы в обычный вечер в театре. Играйте для зрителей в зале. Конечно, вы не сможете игнорировать камеры, но не надо ничего менять. Потому что мы не снимаем фильм, мы не пытаемся создать произведение, которое должно сработать в кинотеатре; мы пытаемся создать у людей ощущение, что они находятся в театре, хотя они будут смотреть этот спектакля в кино, в другом социальном контексте». Конечно. Дэвид и другие актеры нервничали. Только один актер, Оливер Форд Дэвис, принимал участие в трансляции спектакля прежде. И Оливер нам очень помог – он успокоил актеров и показал, что это работает, что театральная игра не выглядит нелепой на киноэкране, потому что люди понимают, что смотрят спектакль, они это видят. И в трансляции мы постоянно давали планы, на которых было видно зрителей в зале, чтобы подчеркнуть театральный контекст. На мой взгляд, это получилось очень удачно. Дэвид потом сказал, что ему было очень страшно. Но я думаю, хотя, конечно, я не могу говорить за него, он рад, что сделал это. Мне кажется, он испытывает большое облегчение от того, что теперь он снова может спокойно играть спектакль перед тысячей зрителей, а не перед сотней тысяч.
Были ли внесены в постановку какие-то изменения из-за камер?
Нет, мы только чуть-чуть изменили освещение, но вряд ли это сможет заметить кто-нибудь, кроме художника-осветителя. Мы немного изменили то, как освещена сцена, но не меняли ни положение актеров на сцене, ни костюмы, ни что-либо еще. Все происходит совершенно так же, как происходило каждый вечер в театре, и камеры передают это. Мы хотели передать это на экране. Мы не просили Грега или кого-либо из актеров что-нибудь менять. Для нас это был очень важный принцип.
Та версия, которую мы увидим, будет точно такой же, какой была во время прямой трансляции? Или вы будете вносить какие-нибудь изменения, перемонтируете что-то?
Нет, это будет ровно та же версия.
Записанная во время прямой трансляции?
Да. Там есть одна маленькая ошибка, о которой я сожалею, я не стану вам говорить, в чем она заключается. Но это не конец света. Отчасти причина в нехватке времени. Хотя прошел уже месяц после трансляции в Стратфорде, мы отдали материал в компанию, которая занимается субтитрами, готовили электронные пакеты для кинотеатров, отправляли их дистрибьюторам – у нас просто не было времени что-либо редактировать. Но мы бы и не хотели ничего менять. То есть если бы все получилось совсем ужасно, тогда, наверное, да. Но это совершенно та же версия, которую в тот вечер видели английские зрители. И, по-моему, это хорошо, так и должно быть.
Получается более непосредственный эффект.
Да, да. С технической точки зрения все прошло очень хорошо. Единственный недостаток – иногда на звуковой дорожке слышно, например, как поскрипывают доспехи. Но это только подчеркивает, что запись была сделана живьем. Здесь нет абсолютного совершенства фильма, снятого в студии. Это усиливает эффект присутствия.
Вы также транслировали спектакль в школы.
Да.
Вы довольны результатом? Будете ли вы продолжать сотрудничество с школами и планируются ли еще какие-то образовательные мероприятия, связанные с другими трансляциями?
Это очень важная часть проекта. Другие театры и культурные институты такого не делали, это новаторская идея отдела образования в Стратфорде. Мы показали спектакль в школах через два дня после трансляции в немного другом контексте. Его представил знакомый подросткам ведущий, а после спектакля Грег и Дэвид Теннант отвечали на вопросы школьников. Спектакль увидели около 30 000 классов по всей Англии. В основном это были учащиеся средней школы, от 14 до 17 лет. Это был большой успех. Учителя смогли найти время в обычном школьном расписании. Спектакль показывали в холлах и залах, часто на экранах. В нескольких школах помещение оформили, как зал кинотеатра, повесили экран на черном фоне. В одной школе даже давали детям попкорн. [Смеется.] Так что показ в школах был очень успешным. Это не самая известная для школьников пьеса, и не самая легкая. В ней очень красивый, но очень плотный язык, а сюжет, в особенности в начале, не так просто понять. Поначалу довольно трудно разобраться, что происходит. Все не так очевидно, как в «Макбете» или «Ромео и Джульетте». Поэтому мы немного беспокоились, что спектакль может не понравиться подростковой аудитории, но мы получили массу положительных откликов, это был огромный успех. Так что это станет неотъемлемой частью будущих проектов.
И показы в школах будут продолжаться?
Да, обязательно. И, хотя пока ничего еще окончательно не решено, в следующем году мы намереваемся выпустить «Ричарда II» на DVD и для скачивания онлайн.
Будете ли вы вносить какие-то изменения в версию, которую выпустите на ДВД?
Хороший вопрос. Думаю, что мы внесем лишь небольшие изменения. Мы записали трансляцию, которую вы увидите, плюс у нас есть записи еще с двух или трех камер. В зале было несколько камер, и они записывали все. Мы могли бы поменять некоторые планы. ракурсы и тому подобное. Но не станем этого делать. Возможно, внесем какие-то коррективы в звуковую дорожку, уберем шумы и треск и так далее. Но это будет та же версия, которую увидите вы, и которую видели зрители в кинотеатрах во время трансляции. Это очень важно.
Насколько для вас важна зарубежная аудитория?
Очень хороший вопрос. Мы очень рады, что спектакль увидят не только в, так сказать, само собой разумеющихся других странах, таких как США и Австралия, например, но и в таких странах, как Россия, Япония, и, наверно, в Индии, хотя с ними у нас еще нет окончательной договоренности. Королевский шекспировский театр очень хочет поделиться своими лучшими работами со всем миром. Я знаю, что они с большим успехом привозили в Россию «Юлия Цезаря» в прошлом году…
Да, это был прекрасный спектакль.
Но, конечно, на это нужно много времени и много денег, и невозможно вывезти на гастроли каждую постановку. Показы в кинотеатрах – другой способ поделиться своей работой, и это чрезвычайно важно для RSC. Королевский шекспировский театр стремится быть частью глобального культурного мира, показывать свою работу и принимать участие в культурном обмене. Они хотят не только показать миру своего «Ричарда Второго», но и пригласить российских актеров и российские спектакли в Великобританию. Я знаю, что о таких вещах легко говорить, но это часть программы RSC, и они искренне надеятся, что это получится. И работа с иностранными пьесами и их постановка в RSC, и работа с постановками иностранных театров составляют важнейшую часть этой программы.
Вы являетесь RSC Media Associate. Что подразумевает эта должность?
Продюсирование трансляций, общее руководство этими проектами. Но я также вместе с труппой пытаюсь решить, как лучше распространять их работу по различным медийным каналам, как работать с телевидением, как создавать бюджетные, но, тем не менее ценные экранные версии спектаклей, или как создавать записи для образовательных целей. Мой опыт телевизионного продюсера помогает мне при обсуждении этих вопросов и в работе с Грегом и с отделом образования RSC.
А что вы можете сказать об RSC в целом? Каково с ними работать? Чем они отличаются от других театров?
[Смеется.] Не знаю, чем они отличаются. Я получил огромное удовольствие от нашей совместной работы за последние несколько лет. Над этим проектом мы работали год. До этого мы с Грегом снимали «Гамлета» и «Юлия Цезаря» для телевидения, но тогда я не был частью компании. Я искренне считаю, что они талантливые и фантастически преданные своему делу люди, которые стремятся к высочайшему уровню театрального искусства. Они хотят работать с самыми лучшими профессионалами над развитием современного театра. Они ставят прекрасные спектакли, а я немного помог им сделать так, чтобы их спектакли нашли зрители и другими способами. У Королевского шекспировского театра – длинная история и свои традиции. Они работают в Стратфорде уже больше пятидесяти лет, но шекспировский театр существовал в Стратфорде с середины XIX века, и они ценят и уважают эту традицию. Это уникальная традиция для британского театра. Ни у одного театра нет такой истории. У некоторых зданий, например, у Олд Вика тоже долгая история, а Национальный Театр – относительный новичок, ему только пятьдесят лет. Эта традиция для них очень важна. Они практически все делают сами, в Стратфорде – костюмы, декорации, доспехи и оружие, реквизит. Все это делает команда RSC. Лишь малую часть того, что попадает на сцену, делают люди со стороны. И это тоже создает характер театра, делает его уникальным. Так что, эти традиции, это единство для них очень важны. Но они также хорошо понимают, насколько RSC необходимо быть современным театром, взаимодействовать с современной аудиторией, и искать новые методы работы. Поэтому в следующем году в Стратфорде начнется создание базы для постановки новых пьес, новых работ. Под руководством Грега Дорана, который стал художественным руководителем всего лишь год назад, театр ждут новые возможности и интересное будущее. Сейчас в Барбикане идет их «Ричард II», в Вест-Энде и на Бродвее – «Матильда», в главном зале в Стратфорде скоро премьера спектакля «Венди и Питер Пэн», а в театре «Лебедь» - двух пьес по романам Хилари Мантел [«Волчий зал» и «Внесите тела»]. Все эти спектакли вызывают большой интерес, ажиотаж. И это правильно, это очень хорошо для театра.
Большое спасибо, что уделили нам время.
Мне было очень приятно поговорить с вами. Надеюсь, показ в России пройдет удачно.
Выражаем огромную благодарность за организацию этого интервью арт-объединению CoolConnections и напоминаем, что расписание показов и всю информацию о трансляциях британских спектаклей в России и Казахстане можно найти на сайте TheatreHD.
britshow.com/index.php/brit-interview/646-proro...
Пророчества и предупреждения
10.09.2013 16:27
Автор: RSC Перевод: Екатерина Прусс
Художественный руководитель Королевского шекспировского театра Грегори Доран о смене власти, работе с Дэвидом Теннантом и записи спектакля.
Почему вы хотели поставить «Ричарда II»?
На одном уровне это пьеса о последнем средневековом монархе, а на другом – это история о смене власти и о правителях, которые считают, что власть дана им Богом, о том, как другие люди отстраняют их от власти под предлогом «блага народа». Эти темы и сегодня чрезвычайно актуальны.
читать дальшеПочему вы хотите записать спектакль на видео?
Меня очень радует тот факт, что благодаря этому фильму театр потенциально может охватить новую аудиторию, особенно когда трансляция будет показана в тысячах школ. И школьники смогут пообщаться с Дэвидом Теннантом и со мной в рамках этого проекта. Королевский шекспировский театр охватит гораздо более широкую аудиторию как в Британии, так и во всем мире, и это здорово.
Почему вы снова захотели поработать с Дэвидом Теннантом после «Гамлета»?
Дэвид – абсолютный профессионал, поэтому я и люблю с ним работать. Ему легко дается шекспировский язык, у него этот язык звучит по-современному, без каких-либо усилий с его стороны. Плюс он один из самых работящих актеров, которых я знаю, и никогда не приходит на репетицию, не выучив текст! У него прекрасное чувство юмора, его Гамлет был таким остроумным. Он понимает юмор.
Как будет выглядеть ваш спектакль?
Исторические хроники Шекспира – это и пророчества и предупреждения. Для него история была призмой, через которую он рассматривал современную ему политическую ситуацию, и говорил о ней. Так что он использует историю средневекового короля как метафору, и мы можем поступить так же. В пьесе есть рыцарские турниры, замки и битвы, поэтому мы сохраняем средневековую метафору, но сюжет пьесы будет безусловно перекликаться с современными темами.
Следует ли театрам регулярно создавать видеозаписи своих спектаклей?
Не могу говорить от имени других театров, но съемки живых спектаклей – интересное новое явление. Единственная опасность заключается в том, что это может превратиться в рутину – поэтому мы стараемся рассматривать каждый спектакль Королевского шекспировского театра как отдельную историю, ведь каждый из них ставит перед нами свои задачи.
Почему прямая трансляция из Стратфорда-на-Эйвоне такое уникальное событие?
В том, чтобы дышать тем же воздухом, которым дышал Шекспир, есть нечто особенное. В Стратфорде с ним связано все, даже в повседневной жизни – даже план города не сильно изменился с его времен. Последние 130 лет город был сосредоточен на нем, здесь ставятся его пьесы, так что каждая постановка – часть исторической традиции. Наш спектакль – лирическая трагедия «Ричард II» – часть канона и традиции Королевского шекспировского театра ставить исторические хроники в более широком контексте. На протяжении истории театра каждый художественный руководитель делал это по-своему.
(c) RSC
Джон Уайвер: «Дэвид Теннант очень обаятельный человек»
26.12.2013 15:55
Автор: Екатерина Прусс
Эксклюзив. В преддверии показов в России долгожданного спектакля «Ричард II» нам удалось побеседовать с человеком, благодаря которому эти показы стали возможны, продюсером Джоном Уайвером.
Мы очень рады, что в России покажут «Ричарда Второго»…
Мы тоже.
Для начала не могли бы вы рассказать немного о себе, о вашей компании Illuminations. Как вы начали работать с Королевским шекспировским театром, и так далее.
Я был продюсером прямой трансляции [«Ричарда Второго»] из Стратфорда и очень плотно работал с RSC весь год. Насколько мне известно, это первый проект такого рода для RSC. Конечно, до них трансляции делали и Королевский оперный театр, и Национальный театр, но это первая трансляция из Стратфорда. Я долго работал телевизионным продюсером, почти тридцать лет, и у меня своя компания, Illuminations. Хотя в данном случае я работал напрямую с Королевским шекспировским театром, и Illuminations в этом проекте не участвовала. Но я уже работал с Грегори Дораном, режиссером спектакля, над телеверсиями двух его шекспировских постановок. Наверное, именно поэтому он и пригласил меня участвовать в живой трансляции сценической версии [«Ричарда II»].
читать дальше
Насколько я знаю, вы участвовали в съемках «Гамлета»…
Да, я был продюсером.
Конечно, снимать телеспектакль в декорациях и проводить прямую трансляцию – это очень разные вещи. Работа над трансляцией спектакля легче или сложнее?
[Смеется.] Это очень интересный вопрос. Я сам только начинаю анализировать различия между этими двумя формами, и с точки зрения организации, и с точки зрения эстетики. Конечно, особенность прямой трансляции в том, что у вас всего одна попытка. Поэтому мы больше времени потратили на подготовку. До трансляции у нас было две репетиции с актерами. Одну репетицию мы записали и посмотрели вместе [с Грегори Дораном]. Потом мы внесли некоторые изменения, и за день до трансляции снова провели запись репетиции. А потом уже ничего не поделаешь. Главное – чтобы зрители чувствовали, как будто они находятся в театре. Поэтому крайне важно, чтобы это оставалось театром. Аудитория в кинозале является как бы продолжением театральной аудитории, зрителей, которые находятся в Стратфорде. Люди смотрят спектакль вместе, и это очень важный контекст для этого проекта. Мы пытаемся сохранить атмосферу театра, и в то же время привносим элементы киноязыка. Это не просто запись, документирование театрального спектакля. Но трансляция, конечно же, ближе к театру, чем, например, «Гамлет», над съемками которого мы с Грегом работали несколько недель. Это два разных киноязыка. Был ли один проект легче, чем другой? Нет. Одно из преимуществ трансляции в том, что в 11 часов вечера все уже закончено. Хорошо получилось или плохо, тут уже ничего не изменишь. Это окончательное решение, и тем интереснее.
Королевский шекспировский театр никогда раньше не транслировал свои спектакли. Как возникла эта идея? Раньше такие проекты были у Оперы, у Национального театра, но не у RSC. Как это все началось? Почему решили начать именно с «Ричарда II»?
Во многом это связано с Грегом Дораном, который год назад стал художественным руководителем RSC. У Грега уже был позитивный опыт работы с телевидением, и ему это было очень интересно. Он предлагал устраивать трансляции еще своему предшественнику. Он хотел начать с собственного спектакля, который он поставил уже будучи художественным руководителем. Этим спектаклем стал «Ричард Второй». Также он решил, вместе с Королевской шекспировской труппой, в следующие несколько лет снова поставить все пьесы Первого Фолио. Эти спектакли будут идти в Стратфорде в следующие шесть-семь лет. И они не будут повторяться. Среди этих пьес и «Ричард Второй», и «Ромео и Джульетта». Это попытка создать новый канон. И это удачный момент, чтобы создать канон не только в театре, но и в кино, и в других средствах информации. Мы еще не знаем, будем ли мы работать над всеми спектаклями, но как раз сейчас обсуждается возможность поставить все шекспировские пьесы в ближайшие шесть-семь лет.
И вы также планируете работать над трансляцией обеих частей «Генриха IV» в следующем году?
Да.
Насколько я знаю, трансляция «Ричарда» была большим успехом и с критической, и с коммерческой точки зрения. Вы довольны результатами?
Да, мы очень довольны. Сначала многие отнеслись к этому проекту с большой настороженностью, потому что не были уверены, что на экране может быть передана атмосфера зала Королевского шекспировского театра, с его открытой сценой. До этого трансляции проводились из залов Национального театра и Королевской оперы, традиционных залов с просцениумом. Возможно, там легче проводить трансляцию. И было ощущение, что в зале с открытой сценой, где зрители сидят с трех сторон, сделать это будет гораздо сложнее. Но нам удалось справиться с техническими проблемами. Во многом это получилось благодаря тому, что у нас был настоящий студийный операторский кран. Мы привезли в театр огромный кран, «Мувибёрд 44», с выдвижной штангой, что позволило нам приближать камеру к актерам, и показывать действие с разных, неожиданных точек. И конечно, Грег поставил очень красивый и гармоничный спектакль. Так что да, все были очень довольны. Мне кажется, некоторые люди даже удивились, что спектакль настолько хорошо смотрелся на экране. Мы очень рады, что трансляция получила такой отклик и привлекла столько зрителей сначала в Великобритании, а за последние недели и в США, Австралии и других странах. Мы очень довольны. Нам нельзя почивать на лаврах, потому что впереди еще много трудностей с последующими трансляциями. Нам также невероятно повезло, что главную роль играет Дэвид Теннант, у которого – совершенно заслуженно – масса поклонников. Они обожают его работу в «Докторе Кто», а в этом году он снялся еще в одном британском сериале – «Убийство на пляже» («Бродчерч»), где сыграл такого помятого, несчастного детектива. Так что у него огромная телевизионная аудитория; также существует аудитория, которая глубоко уважает его как прекрасного классического актера. Мало у кого есть такое количество поклонников. Нам важно сохранить этот интерес и художественный подход к последующим постановкам.
Вы упомянули Дэвида Теннанта, и я просто обязана спросить – каково было с ним работать?
[Смеется.] Он очень, очень обаятельный человек. Мне кажется, он действительно нервничал – он никак не мог свыкнуться с мыслью о трансляции, хотя понимал, что это отличная идея. И он, и остальные актеры, беспокоились, что спектакль будет записан, и в таком виде останется навсегда. Они боялись, что если что-то пойдет не так, их ошибки будут запечатлены навсегда. Для многих актеров – не для Дэвида, но для многих других, - это является проблемой. Хотя в спектакле занят прекрасный актерский ансамбль, понятно, что Дэвид находится в его центре, и во многом успех спектакля зависит от него. Дэвид и остальные актеры опасались, что на киноэкране их игра будет выглядеть слишком «театральной». Мы очень много говорили об этом. И Грег сказал: «Играйте так, как играли бы в обычный вечер в театре. Играйте для зрителей в зале. Конечно, вы не сможете игнорировать камеры, но не надо ничего менять. Потому что мы не снимаем фильм, мы не пытаемся создать произведение, которое должно сработать в кинотеатре; мы пытаемся создать у людей ощущение, что они находятся в театре, хотя они будут смотреть этот спектакля в кино, в другом социальном контексте». Конечно. Дэвид и другие актеры нервничали. Только один актер, Оливер Форд Дэвис, принимал участие в трансляции спектакля прежде. И Оливер нам очень помог – он успокоил актеров и показал, что это работает, что театральная игра не выглядит нелепой на киноэкране, потому что люди понимают, что смотрят спектакль, они это видят. И в трансляции мы постоянно давали планы, на которых было видно зрителей в зале, чтобы подчеркнуть театральный контекст. На мой взгляд, это получилось очень удачно. Дэвид потом сказал, что ему было очень страшно. Но я думаю, хотя, конечно, я не могу говорить за него, он рад, что сделал это. Мне кажется, он испытывает большое облегчение от того, что теперь он снова может спокойно играть спектакль перед тысячей зрителей, а не перед сотней тысяч.
Были ли внесены в постановку какие-то изменения из-за камер?
Нет, мы только чуть-чуть изменили освещение, но вряд ли это сможет заметить кто-нибудь, кроме художника-осветителя. Мы немного изменили то, как освещена сцена, но не меняли ни положение актеров на сцене, ни костюмы, ни что-либо еще. Все происходит совершенно так же, как происходило каждый вечер в театре, и камеры передают это. Мы хотели передать это на экране. Мы не просили Грега или кого-либо из актеров что-нибудь менять. Для нас это был очень важный принцип.
Та версия, которую мы увидим, будет точно такой же, какой была во время прямой трансляции? Или вы будете вносить какие-нибудь изменения, перемонтируете что-то?
Нет, это будет ровно та же версия.
Записанная во время прямой трансляции?
Да. Там есть одна маленькая ошибка, о которой я сожалею, я не стану вам говорить, в чем она заключается. Но это не конец света. Отчасти причина в нехватке времени. Хотя прошел уже месяц после трансляции в Стратфорде, мы отдали материал в компанию, которая занимается субтитрами, готовили электронные пакеты для кинотеатров, отправляли их дистрибьюторам – у нас просто не было времени что-либо редактировать. Но мы бы и не хотели ничего менять. То есть если бы все получилось совсем ужасно, тогда, наверное, да. Но это совершенно та же версия, которую в тот вечер видели английские зрители. И, по-моему, это хорошо, так и должно быть.
Получается более непосредственный эффект.
Да, да. С технической точки зрения все прошло очень хорошо. Единственный недостаток – иногда на звуковой дорожке слышно, например, как поскрипывают доспехи. Но это только подчеркивает, что запись была сделана живьем. Здесь нет абсолютного совершенства фильма, снятого в студии. Это усиливает эффект присутствия.
Вы также транслировали спектакль в школы.
Да.
Вы довольны результатом? Будете ли вы продолжать сотрудничество с школами и планируются ли еще какие-то образовательные мероприятия, связанные с другими трансляциями?
Это очень важная часть проекта. Другие театры и культурные институты такого не делали, это новаторская идея отдела образования в Стратфорде. Мы показали спектакль в школах через два дня после трансляции в немного другом контексте. Его представил знакомый подросткам ведущий, а после спектакля Грег и Дэвид Теннант отвечали на вопросы школьников. Спектакль увидели около 30 000 классов по всей Англии. В основном это были учащиеся средней школы, от 14 до 17 лет. Это был большой успех. Учителя смогли найти время в обычном школьном расписании. Спектакль показывали в холлах и залах, часто на экранах. В нескольких школах помещение оформили, как зал кинотеатра, повесили экран на черном фоне. В одной школе даже давали детям попкорн. [Смеется.] Так что показ в школах был очень успешным. Это не самая известная для школьников пьеса, и не самая легкая. В ней очень красивый, но очень плотный язык, а сюжет, в особенности в начале, не так просто понять. Поначалу довольно трудно разобраться, что происходит. Все не так очевидно, как в «Макбете» или «Ромео и Джульетте». Поэтому мы немного беспокоились, что спектакль может не понравиться подростковой аудитории, но мы получили массу положительных откликов, это был огромный успех. Так что это станет неотъемлемой частью будущих проектов.
И показы в школах будут продолжаться?
Да, обязательно. И, хотя пока ничего еще окончательно не решено, в следующем году мы намереваемся выпустить «Ричарда II» на DVD и для скачивания онлайн.
Будете ли вы вносить какие-то изменения в версию, которую выпустите на ДВД?
Хороший вопрос. Думаю, что мы внесем лишь небольшие изменения. Мы записали трансляцию, которую вы увидите, плюс у нас есть записи еще с двух или трех камер. В зале было несколько камер, и они записывали все. Мы могли бы поменять некоторые планы. ракурсы и тому подобное. Но не станем этого делать. Возможно, внесем какие-то коррективы в звуковую дорожку, уберем шумы и треск и так далее. Но это будет та же версия, которую увидите вы, и которую видели зрители в кинотеатрах во время трансляции. Это очень важно.
Насколько для вас важна зарубежная аудитория?
Очень хороший вопрос. Мы очень рады, что спектакль увидят не только в, так сказать, само собой разумеющихся других странах, таких как США и Австралия, например, но и в таких странах, как Россия, Япония, и, наверно, в Индии, хотя с ними у нас еще нет окончательной договоренности. Королевский шекспировский театр очень хочет поделиться своими лучшими работами со всем миром. Я знаю, что они с большим успехом привозили в Россию «Юлия Цезаря» в прошлом году…
Да, это был прекрасный спектакль.
Но, конечно, на это нужно много времени и много денег, и невозможно вывезти на гастроли каждую постановку. Показы в кинотеатрах – другой способ поделиться своей работой, и это чрезвычайно важно для RSC. Королевский шекспировский театр стремится быть частью глобального культурного мира, показывать свою работу и принимать участие в культурном обмене. Они хотят не только показать миру своего «Ричарда Второго», но и пригласить российских актеров и российские спектакли в Великобританию. Я знаю, что о таких вещах легко говорить, но это часть программы RSC, и они искренне надеятся, что это получится. И работа с иностранными пьесами и их постановка в RSC, и работа с постановками иностранных театров составляют важнейшую часть этой программы.
Вы являетесь RSC Media Associate. Что подразумевает эта должность?
Продюсирование трансляций, общее руководство этими проектами. Но я также вместе с труппой пытаюсь решить, как лучше распространять их работу по различным медийным каналам, как работать с телевидением, как создавать бюджетные, но, тем не менее ценные экранные версии спектаклей, или как создавать записи для образовательных целей. Мой опыт телевизионного продюсера помогает мне при обсуждении этих вопросов и в работе с Грегом и с отделом образования RSC.
А что вы можете сказать об RSC в целом? Каково с ними работать? Чем они отличаются от других театров?
[Смеется.] Не знаю, чем они отличаются. Я получил огромное удовольствие от нашей совместной работы за последние несколько лет. Над этим проектом мы работали год. До этого мы с Грегом снимали «Гамлета» и «Юлия Цезаря» для телевидения, но тогда я не был частью компании. Я искренне считаю, что они талантливые и фантастически преданные своему делу люди, которые стремятся к высочайшему уровню театрального искусства. Они хотят работать с самыми лучшими профессионалами над развитием современного театра. Они ставят прекрасные спектакли, а я немного помог им сделать так, чтобы их спектакли нашли зрители и другими способами. У Королевского шекспировского театра – длинная история и свои традиции. Они работают в Стратфорде уже больше пятидесяти лет, но шекспировский театр существовал в Стратфорде с середины XIX века, и они ценят и уважают эту традицию. Это уникальная традиция для британского театра. Ни у одного театра нет такой истории. У некоторых зданий, например, у Олд Вика тоже долгая история, а Национальный Театр – относительный новичок, ему только пятьдесят лет. Эта традиция для них очень важна. Они практически все делают сами, в Стратфорде – костюмы, декорации, доспехи и оружие, реквизит. Все это делает команда RSC. Лишь малую часть того, что попадает на сцену, делают люди со стороны. И это тоже создает характер театра, делает его уникальным. Так что, эти традиции, это единство для них очень важны. Но они также хорошо понимают, насколько RSC необходимо быть современным театром, взаимодействовать с современной аудиторией, и искать новые методы работы. Поэтому в следующем году в Стратфорде начнется создание базы для постановки новых пьес, новых работ. Под руководством Грега Дорана, который стал художественным руководителем всего лишь год назад, театр ждут новые возможности и интересное будущее. Сейчас в Барбикане идет их «Ричард II», в Вест-Энде и на Бродвее – «Матильда», в главном зале в Стратфорде скоро премьера спектакля «Венди и Питер Пэн», а в театре «Лебедь» - двух пьес по романам Хилари Мантел [«Волчий зал» и «Внесите тела»]. Все эти спектакли вызывают большой интерес, ажиотаж. И это правильно, это очень хорошо для театра.
Большое спасибо, что уделили нам время.
Мне было очень приятно поговорить с вами. Надеюсь, показ в России пройдет удачно.
Выражаем огромную благодарность за организацию этого интервью арт-объединению CoolConnections и напоминаем, что расписание показов и всю информацию о трансляциях британских спектаклей в России и Казахстане можно найти на сайте TheatreHD.
britshow.com/index.php/brit-interview/646-proro...
Пророчества и предупреждения
10.09.2013 16:27
Автор: RSC Перевод: Екатерина Прусс
Художественный руководитель Королевского шекспировского театра Грегори Доран о смене власти, работе с Дэвидом Теннантом и записи спектакля.
Почему вы хотели поставить «Ричарда II»?
На одном уровне это пьеса о последнем средневековом монархе, а на другом – это история о смене власти и о правителях, которые считают, что власть дана им Богом, о том, как другие люди отстраняют их от власти под предлогом «блага народа». Эти темы и сегодня чрезвычайно актуальны.
читать дальшеПочему вы хотите записать спектакль на видео?
Меня очень радует тот факт, что благодаря этому фильму театр потенциально может охватить новую аудиторию, особенно когда трансляция будет показана в тысячах школ. И школьники смогут пообщаться с Дэвидом Теннантом и со мной в рамках этого проекта. Королевский шекспировский театр охватит гораздо более широкую аудиторию как в Британии, так и во всем мире, и это здорово.
Почему вы снова захотели поработать с Дэвидом Теннантом после «Гамлета»?
Дэвид – абсолютный профессионал, поэтому я и люблю с ним работать. Ему легко дается шекспировский язык, у него этот язык звучит по-современному, без каких-либо усилий с его стороны. Плюс он один из самых работящих актеров, которых я знаю, и никогда не приходит на репетицию, не выучив текст! У него прекрасное чувство юмора, его Гамлет был таким остроумным. Он понимает юмор.
Как будет выглядеть ваш спектакль?
Исторические хроники Шекспира – это и пророчества и предупреждения. Для него история была призмой, через которую он рассматривал современную ему политическую ситуацию, и говорил о ней. Так что он использует историю средневекового короля как метафору, и мы можем поступить так же. В пьесе есть рыцарские турниры, замки и битвы, поэтому мы сохраняем средневековую метафору, но сюжет пьесы будет безусловно перекликаться с современными темами.
Следует ли театрам регулярно создавать видеозаписи своих спектаклей?
Не могу говорить от имени других театров, но съемки живых спектаклей – интересное новое явление. Единственная опасность заключается в том, что это может превратиться в рутину – поэтому мы стараемся рассматривать каждый спектакль Королевского шекспировского театра как отдельную историю, ведь каждый из них ставит перед нами свои задачи.
Почему прямая трансляция из Стратфорда-на-Эйвоне такое уникальное событие?
В том, чтобы дышать тем же воздухом, которым дышал Шекспир, есть нечто особенное. В Стратфорде с ним связано все, даже в повседневной жизни – даже план города не сильно изменился с его времен. Последние 130 лет город был сосредоточен на нем, здесь ставятся его пьесы, так что каждая постановка – часть исторической традиции. Наш спектакль – лирическая трагедия «Ричард II» – часть канона и традиции Королевского шекспировского театра ставить исторические хроники в более широком контексте. На протяжении истории театра каждый художественный руководитель делал это по-своему.
(c) RSC
@темы: Съемки, RSC, "Ричард II", Шекспир, События, Дэвид Тэннант