Поперек седьмого эпизода надо писать "Харди Решительный".
Те мальчики из школы думали, что им сойдет. Ага... еще так добавят, что брызнет. Думали они. Привыкли ко вседозволенности. После ошалелых глаз Тома, после бухтения отца Элли про "всех насиловали" с отенком "а чё такого" и действий Миллер по искоренению в своем дому подобного (чтоб духу этого, что б даже мыслишка где-то в извилине не заводилась!) радуешься. После глаз Алека Харди - страшно.
Смешком глумливым: - Ты ж полицейский!
Темным пламенем гнева: - Я - отец.
И тут этим дурням сделалось как-то не того. Это не девочку травить, не истории - да чё? её ж папа доходяга и ни чё не сделает, а чё он может, он же законник, а они как? все по закону, а мы ни чё такого, все норм... А вот не норм. А вот реально душа в пятки и штанишки мокрые.
Вторым номером было вправить мозги дочери родной. Её изумление тоже надо видеть. Алек из пушистого-вечно-виноватого превратился в сгусток воли - поперек не попрешь, лучше заткнуться и как скажешь так и будет. Вот и славненько.

Третьим номером моих восторгов стала Мэрайя Гейл. Роль крошечная. В самом начале третьего сезона и вот сейчас появилась, но как же хороша! Так показать бездушие и безмозглость, вот одним наклоном головы, одной улыбкой, а мне от нее дурно. Обликом человек, но внутри - чудовище. А ведь кто-то про такую скажет: молодец, умеет жить, все схвачено...

Про остальное писать - рассказывать подробности, а с этим хочу повременить.

Расследование идет своим чередом, события начали сжиматься в точку развязки. Осталась последняя серия.

P.S. Нет, правда: мы ждали-ждали и дождались! Явления нормального мужика, способного заткнуть округу.
Перевариваю. И в Фейсбуке только что напоролась на восторги по поводу этого момента.