И еще.
Джо Миллер стал окончательно мерзок.
В нем никогда не было раскаяния за содеянное. "А он не понимает за что его ругают." Слушая свою защиту, он даже стал думать о себе в превосходной степени. (Он поверил во все то, что говорит защита!!!)
- Я ж парамедиком столько людей спас, - повторяет он за Бишоп, глядя в глаза Полу Коутсу.
Вы не забыли, что Пол Коутс духовное лицо? Викарий наивно полагал, что должен укрепить кающегося грешника, помочь ему принять кару. Ошибочка вышла. Джо с каким-то нездоровым смешочком спрашивает:
- Как думаешь, я выкручусь?
Меня передернуло. А Пол просто встал и вышел вон, не обернувшись.
До этого были некоторые сомнения насчет Джо. Теперь - уверенность. И брезгливость.

Человек, приводящий свои дела в порядок, готовясь к неизбежному, пугает, хотя и вызывает уважение. Алек Харди, пытающийся (на всякий случай...) оставить после себя связанные концы у всех его проблем, способен довести округу до больницы. Ну... тех, кому он не безразличен. Поднимет на вас свои кофейные глаза и все. Сердечный спазм обеспечен. А еще желание побиться головой об стенку в тихом углу, где никто не видит, чтоб одну боль перешибить другой. А потом дотащиться обратно и, тихо подойдя сзади, сделать для него что-то хорошее: плечи укрыть чем-то теплым, чтоб не замерз, стакан воды подать, проследить, что вовремя принял все свои таблетки. Он сам себя извел. Мол, я тут собрался на кладбище; не поможете дойти, если вам не трудно, а лучше просто отнесите меня туда, а то сам не дотяну. Уф-ф!..
Его жизнь течет параллельным потоком с разбирательством дела Джо. В больницу Алек отправляется прямо во время перерыва из здания суда. Я понимаю это по сумке в руке и по его фигуре, словно превратившейся в тень. Слова в разговоре с Тэсс просвистели мимо... Как и терзающая в допросе Марка Бишоп. Музыка неумолимо уволакивает за границу реальности. Туда, где бродят пропавшие дети и четверо взрослых. Они с любопытством вглядываются в тебя. Пропитанного губительной водой настолько, что тело начинает ее исторгать наружу. Пальцы нащупывают на шее кулон-сердечко. Откуда он здесь? Зачем?.. Прибор, отсчитывающий сердечный ритм, выдает ровный режущий ухо крик. Белый слепящий свет...

Когда после рекламы лицо Клэр медленно превратилось в сердитое лицо Элли Миллер, выдохнула на секунду раньше: "Жив...". Да, черт возьми!!!, (убью заразу)!!!
- Ты... Прислал... Мне... Эсэмэску!!!!
Да, было дело. Элли в суде вгляделась в телефон, осознала послание и...
- Не начинай, Миллер.
Господи, он еще улыбается!
Справедливости ради скажу, что это была тень человеческой улыбки, но и это облегчение. И шутит. Ведь на протяжении всей второй части никаких шуточек, никаких "хардизмов" в помине не было. Ну хоть что-то... Эсэмэска содержала распоряжение забрать его из больницы. Алек Харди неисправим!!!
Все дальнейшее уясняла в несколько приемов, пересматривая серию раз за разом. Довели.

Осталось еще два эпизода. Еще два понедельника...
И ВСЕ.

Потом только осмыслять и пересматривать.